Неровность вычурная крыш течет за горизонт.

Семнадцатый квартал, Париж. Чуть вздрагивает зонт.

И женщина французская, серьезна и мила,

Спешит сквозь утро тусклое. Должно быть, проспала.



И тем, кто встретится ей улочкою узкою

Не догадаться – здесь у всех свои дела,

Она хоть бывшая, но подданная русская,

Она такая же москвичка, как была.



У бывшей русской поданной в квартире кавардак,

А значит что-то и в душе, наверняка, не так.

Но как легки её слова! И пусть неважно спит,

Но от «Столичной» голова на утро не болит.



И, вспоминая сон про дворики арбатские,

Она, как в реку, погружается в дела.

И, несмотря на настроение дурацкое,

Она такая же москвичка, как была.



Каштаны негры продают у площади Конкорт,

Бредет сквозь лампочек салют бесснежный Новый год,

И парижане, о своем задумавшись, спешат.

И Рождество опять вдвоем с подружкою вершат.



Наполнит праздничный Париж вино французское,

А ей пригрезится Москва белым-бела.

Она пьет водку, так как подданная русская,

Она такая же москвичка, как была.